Поездки по Европе, сбор материалов о Герберте и работа над диссертацией
Два с половиной года, собирая материал для диссертации, Николай Михайлович провел заграницей, в основном в Париже. Впервые выехавшим за пределы России, Бубновым не терпелось увидеть страну, «где и дворники, и уличные мальчишки говорят на французском языке, за которым в России в то время была еще свежа репутация аристократического». Первое впечатление оказалось сложным. Непривычный холод и сырость в комнатах, так как парижане отапливались в основном каминами, показавшиеся мрачными многочисленные довольно узкие и темные улицы, неудачный опыт съема первой квартиры, с которой пришлось съехать, заплатив приличную сумму за якобы испорченную посуду – все эти обстоятельства были не из приятных: иностранцам было непросто приспособиться к жизни в этом громадном городе. Но время брало свое, и Париж полюбился Бубновым настолько, что потом из него не хотелось уезжать.
Будущий профессор ежедневно занимался в Национальной Библиотеке, разбирал имевшиеся там произведения Герберта и составлял списки рукописей, находящихся в других библиотеках Европы, посещал вольным слушателем лекции в Сорбонне и Школе Хартий изучая палеографию, необходимую для свободного чтения средневековой латыни. По вечерам обедал с сестрой и матерью в одном из полюбившихся ресторанов, отдыхал в сложившемся и довольно широком кругу знакомых, в основном русской молодежи, обучавшейся в Париже наукам, пению, шитью. Походы в Гранд-опера, Театр Франсе, Театры комической оперы и Одеон, да и в обычные местные «локали» — несомненно давали возможность разнообразно и достойно развлечься.
В 1883 году осенью Бубнов едет в Англию. Цель – Британский Музей, университеты Кембриджа, Оксфорда и Чельтенгама. Перед поездкой он берет уроки языка у знакомого англичанина в Париже – ведь до этого была лишь пара не очень успешных попыток освоить английский еще в гимназии. Бубнов переживает, будет ли знаний достаточно для разговора не на специальные, а именно на бытовые темы. Опасения оказались напрасными. Кроме пары курьезных случаев, трудностей не возникло. Один раз Бубнов долго и безуспешно пытал Лондонского полицейского, как пройти на улицу Линкольна, тщательно выговаривая «Линкольн». Увидев написанный на листке адрес, полицейский заулыбался, воскликнул «О, Линкин стрит!» и тут же указал дорогу.
В библиотеке Британского музея, которая произвела на будущего профессора колоссальное впечатление, Бубнов встретил самое обходительное отношение, ему даже помогли срочно вернуть в читательский зал от переплетчика нужную книгу, узнав, что в распоряжении Николая Михайловича было всего двое суток до отъезда из Лондона.
Списавшись и получив приглашение от одного из директоров Кембриджа, Бубнов последовал туда и встретил радушный прием. Ему не только дали возможность работать с коллекцией рукописей, которая особенно тщательно оберегалась в соответствии с завещанием прежнего владельца, но и пригласили участвовать в ежедневных ритуалах – богослужениях и трапезах, что дало возможность проникнуться духом древнейшего английского университета.
Вслед за этим Бубнов посетил Оксфорд и Чельтенгам, вернулся в Лондон, где к нему присоединились ненадолго мать и сестра, и работал там до конца октября 1883 года.
Следующее путешествие из Парижа, в 1884 году, было продолжительнее – за полгода Николай Михайлович посетил с научными целями Берлин, Бамберг, Мюнхен, Зальцбург, Рим, Монтекассино, Неаполь, Берн и, как турист, побывал в Лейпциге, Нюрнберге, Вероне, Венеции, Больнье, Флоренции, на Везувии, в Помпеях, Ливорно, Пизе, Генуе, предпринял несколько экскурсий по Швейцарии.
В Берлине возникли трудности с доступом в Королевскую библиотеку, начальник которой затребовал рекомендаций от Российского посла, что для никому неизвестного 25-летнего стипендиата было недостижимо. По счастливой случайности Бубнов познакомился с профессором Берлинского Университета и рассказал ему о своем затруднении, после чего тот немедленно написал Бубнову рекомендацию, которой оказалось более чем достаточно. В Зальцбурге и вовсе постигла неудача – аббата монастыря Св.Петра не оказалось на месте, а в его отсутствие послушник наотрез отказался допускать незнакомца до рукописей. В Риме Николай Михайлович работал в Ватиканской библиотеке, предусмотрительно заручившись письмом от директора Славянской библиотеки в Париже П.О.Пирлинга.
Конечно же, было немало туристических впечатлений, из которых наиболее красочно Бубнов описал восхождение на Везувий, часть которого он совершил верхом на (!) проводнике.